I solemnly swear that i'm up to no good.
Кхем.
Хорошо.
Я седня получил... мм... Скажем, сову, почти в 4 часа утра. Смахнув "сову" на пол, продолжил спать дальше.
Теперь чувствую себя идиотом. Это... как будто писать письма в пустоту. Черт его знает, может быть, ты даже прочитаешь. И может быть, даже ответишь. И я, скорее всего, даже будут знать, где искать ответ. На страницах той книжки, среди тех писем, адресованных не мне.
Пусть будет так. Пусть я напишу на смятом клочке пергамента ответ, который ты, может быть, даже и не прочитаешь.
Скажи мне... Зачем? Я думал, ты сам все знаешь, что ты сам все сделал так, как тебе нужно.
Отодвинув меня дальше от себя, во второй раз построив стену, ты думал, что я буду карабкаться на нее, когда ты лишил меня даже той малой страховки, что у меня была?
Дурак. Только вопрос - ты или я?
Я никогда не говорил тебе этих слов. Потому что ты должен был сам их почувствовать, понять. И если бы ты понял, ты бы не слал мне эту ебучую сову в четыре часа утра. Ты бы не орал на меня тогда, в конце июля за столом. Хотя, черт его знает, может быть, я сам не прав, закрываясь от тебя.
Когда ты хочешь - ты ранишь прямо в сердце. Друг, не друг, враг, не враг, любимый, не любимый, я, в конце концов... Я не хочу обвинить тебя в том, что ты во всем виноват. Хотя, в чем - во всем? Ничего же нет. Больше нет. Но ты можешь написать ответ на страницах той белой тетрадки.
А я продолжу пачкать чернилами листы пергаментов, рисуя строчки в письмах, которые я никогда не отправлю.
Хорошо.
Я седня получил... мм... Скажем, сову, почти в 4 часа утра. Смахнув "сову" на пол, продолжил спать дальше.
Теперь чувствую себя идиотом. Это... как будто писать письма в пустоту. Черт его знает, может быть, ты даже прочитаешь. И может быть, даже ответишь. И я, скорее всего, даже будут знать, где искать ответ. На страницах той книжки, среди тех писем, адресованных не мне.
Пусть будет так. Пусть я напишу на смятом клочке пергамента ответ, который ты, может быть, даже и не прочитаешь.
Скажи мне... Зачем? Я думал, ты сам все знаешь, что ты сам все сделал так, как тебе нужно.
Отодвинув меня дальше от себя, во второй раз построив стену, ты думал, что я буду карабкаться на нее, когда ты лишил меня даже той малой страховки, что у меня была?
Дурак. Только вопрос - ты или я?
Я никогда не говорил тебе этих слов. Потому что ты должен был сам их почувствовать, понять. И если бы ты понял, ты бы не слал мне эту ебучую сову в четыре часа утра. Ты бы не орал на меня тогда, в конце июля за столом. Хотя, черт его знает, может быть, я сам не прав, закрываясь от тебя.
Когда ты хочешь - ты ранишь прямо в сердце. Друг, не друг, враг, не враг, любимый, не любимый, я, в конце концов... Я не хочу обвинить тебя в том, что ты во всем виноват. Хотя, в чем - во всем? Ничего же нет. Больше нет. Но ты можешь написать ответ на страницах той белой тетрадки.
А я продолжу пачкать чернилами листы пергаментов, рисуя строчки в письмах, которые я никогда не отправлю.